Нагайка в народном эпосе

Недавно, совершенно случайно, попала в руки книга «Антология узбекской поэзии». Открыв наобум, буквально сразу увидел слово «камча». Естественно меня заинтересовал узбекский эпос, а затем и не только он.

В длинной поэме «Алпамыш» идет речь о дружбе узбека Алпамыша и калмыка Караджана и вражды с пятью сотнями калмыкских батыров считающих Караджана предателем. Все они соревнуются за право обладания «гордой узбечкой» Барчин в скачке, стрельбе из лука и борьбе, но меня не столько интересовала вся эта возня, как всего несколько строк об использовании нагайки – камчи.
Процитирую эти строки из поэмы:
Стал коня батыр усердней понукать,
Конь ступить не может — не только скакать.
Что батыру делать? Тяжко он вздохнул,
Не стерпел — коня по ляжкам он стегнул.
Тут и Байчибар не вытерпел — рванул, —
Во всю ширь тулпариньи крылья развернул:
Было в три аршина каждое крыло,
В три да с половиной каждое крыло!
Если Караджан камчой нанес удар,
Устоит на месте ль этакий тулпар*?

• Тулпа́р (башк. толпар, каз. тұлпар, тат. тулпар, кирг. тулпар) — крылатый (или летящий) конь в кыпчакской (башкирской, казахской, татарской) мифологии. Соответствует Пегасу в древнегреческой мифологии.

 

Надо отметить, что конь Байчибар (Чибар) перед этим был искалечен калмыками. Ему забили длинные железные гвозди в копыта по самые бабки, но батыр Караджан был связан в безсознательном состоянии и не видел этой жестокой пытки. Однако боль от удара нагайки-камчи оказалась сильнее или обиднее боли от гвоздей врагов. В этих строках видно, что богатырь Караджан пустил в ход нагайку сгоряча от безысходности, как последний аргумент.
Далее:
Молнией взвился под облака Чибар,
Мчит под облаками седока Чибар,
По небу плывет он, как лебяжий пух.
Караджан глаза открыть боится — ух!
Перехватывает Караджану дух.
Молнией мелькает в небе Байчибар,
Словно бы конем и не был Байчибар.
Кается батыр, что в ход пустил камчу:
«Головой за это, видно, заплачу!
В небесах летать на что мне, силачу?
По степным просторам я скакать хочу,
Только по земле я вряд ли поскачу!

 

Вот уже богатырь переживает, что поднял камчу и ему даже боязно, что придется расплачиваться за столь необдуманный поступок. Видимо ударить богатырского коня нагайкой это что-то из ряда вон выходящее.
Однако далее в ходе гонки Караджан опережает четыреста девяносто девять калмыков и скачет вровень со своим главным соперником Кокальдашем. У них после словесной перепалки доходит до рукопашной схватки на полном скаку:

Скачут оба рядом тем степным путем,
Злобно на скаку бранятся — и притом,
Брань уже ведут не только языком,
Но и богатырским крепким кулаком.
Каждый дрался так и каждый так орал,
Что казалось — горный грохотал обвал.
Кулаки потом сменили на камчи,
Чуть было не взялись оба за мечи.

В этом эпизоде мы видим, что нагайки богатыри стали применять до мечей и луков, а не после того как было сломано или утеряно основное оружие.

В других частях поэмы есть еще не одно упоминание о применении нагаек:

…Глупый тот калмык обман сообразил,
Но гнедой — ни с места, где стоял — застыл!
По коню калмык камчою зачастил,
А гнедой лишь глаз на всадника скосил
И, на месте стоя, землю замесил,
Наземь повалился, всадника свалил…

…Бьет калмык его, камчой его сечет, —
Конь, не слыша сзади топота, сдает…

…Вдруг он слышит конский топот за собой, —
Оглянулся — видит всадника… ой-бой!
Караджан-батыр летит за ним стрелой.
Кокальдаш загикал, закричал: «Чух-чу!»
Хлещет Кокдонана, истрепал камчу…

Последние строки указывают, что истрепать нагайку можно и о круп коня.
Не буду останавливаться на дальнейшем развитии событий в этой поэме, так как я оказался не большим любителем такого стихотворного слога, но, скажу честно, меня заинтересовали факты использования нагаек другими народами. Благо при наличии интернета не приходится тратить время в библиотеках на поиски книг со словом нагайка.

Итак, начнем.

Каракалпакский народный эпос.

Поэма «Сорок девушек» из  начинается с того, что сорок девушек поехали прогуляться, а вернувшись, застали свое селение разрушенным и они решают наказать врагов.

Мчится Гулаим впереди,
Актамкера камчой хлеща,
И неведомо ей самой,
Отчего у нее в груди
Сердце храброе, трепеща,
Полнится тревожной тоской,
Отчего за слезой слеза
Набегает ей на глаза?

Девушки вооружаются –

Сорок верных моих подруг;
Выкопайте стрелы в саду
И возьмите из тайников
Сорок необорных кольчуг,
Сорок беспорочных клинков,
Сорок золотых шишаков,
Сорок луков, сеющих страх,
Бьющих за семь тысяч шагов,
Сорок седел о стременах
Среброзвучных, как соловьи,
Снаряжайтесь в дальний поход
И — вперед, тигрицы мои,
Милые сестрицы мои,
На врага, за родной народ!»

Из этих строк явно видно, что с нагайка не входит в список вооружения, но она неизменный атрибут управления лошадьми.

Свистнула по-птичьи камча,
Взвился конь на дыбы, горяч,
Заходила степь, рокоча,
Молния слетела с меча,
И как вихрь — наездница вскачь!

Далее идет описание девятидневной битвы сорока девиц против несметных полчищ захватчиков у Дербент-горы. Во время этой битвы не поили и не кормили коней и сами девушки не ели и не спали, а только рубились всеми видами оружия:

Гулаим рубила сплеча,
Била, стаскивала с седла
Диких ратников Суртайши.
Ликовала, конем топча
Их растерзанные тела.

Дева храбрости — Сарбиназ
В этом незабвенном бою
Сотни сотен и сотню раз
Обагрила кровью их
Смуглую десницу свою.

Поглядим на остальных
Соколиц-тигриц Гулаим,
Храбрым девушкам воздадим
Всенародную хвалу,
Рядом с ними в бой пойдем,
От шеломов их золотых
Меч, секиру, копье, стрелу
Отведем
Крылатым стихом.

Троих своих подруг потеряла храбрая предводительница Гулаим за девять дней непрерывной битвы, но нагайку против своих врагов так и не применила.

Казахский народный эпос

Следующая поэма «Кобланды-батыр» из казахского народного эпоса и снова нагайка используется батыром исключительно для управления конем:

…Должно быть, уже недалеко
Конь Бурыл, на котором скачет брат.
Должно быть, приближается родной коке,
Погоняя камчой Тайбурыла своего»…

А когда дело доходит до боя, то батыры вооружаются серьезнее:

…Он слыл батыром-храбрецом,
На поединках он убил
Многих мусульман-смельчаков!
Среди кызылбашей он — слон.
Как только достиг его ушей
Боевой клич Кобланды,
Как только услыхал его клич,
Алшагыр медлить не стал,
Кольчугу надел на себя,
На пояс повесил меч,
Взял копье наперевес,
На резвого мерина вскочил,
Который, из низины скача,
На склоне горы обгонит других.
На коне золотое седло со сбруей,
Хвост его накрепко завязан узлом,
Подумал: «Если к батыру, что вызвал меня,
Не выйду, он меня трусом сочтет», —
И выехал навстречу ему…

Азербайджанский народный эпос.

В Азербайджанском народном эпосе «Кёр-оглы» дважды упоминается плеть и оба раза в случае управления конем:

…Телли-ханум с этими словами ударила коня плетью, и конь унес ашуга…

…С этими словами приблизился он к трону Телли-ханум, протянул ей руку, ловко усадил сестру Джафар-паши рядом с собой на седло и плетью разгорячил Арабата…

При этом в сценах битв используются щиты, мечи, копья, луки и даже цепи, но не нагайки или плети.

Киргизский народный эпос

В Киргизском эпосе «Манас» есть строки тоже об использовании плети и тоже только в отношении коня:

…Мужество из сердца ушло:
Страшен был Конурбая гнев.
Повернуть назад не сумев,
Плетью Шууту взмахнул.
Отделился Тайбурул,
Как марево, от земли.
Разворачиваясь, гремя
Под копытами четырьмя,
Вся земля бежала вдали…

Таджикский народный эпос

В таджикской поэме Гуругли есть строки:

…тестю несу я беду,
Жену Ахмедхана, Даллю украду».
Был мстителя путь перерезан рекой,
Стремительной, в сорок аршин шириной
И в столько же ровно аршин глубиной.
Коня своего он ударил камчой,
Конь прыгнул, и вот уже он за рекой…

В сказании о витязе Авазе и о золотой Зарине читаем:

Свистнула бойко плетка-камча,
Встал на дыбы, взыграв, вороной.
Скачет Аваз, коня горяча,
За златописаной Зариной.

Туркменский народный эпос

В туркменском народном эпосе «Гёроглы» плеть упоминается множество раз:

…старуха хлестнула его плетью, и конь перескочил реку…
…Шахали не вынес укоров великого шаха и дважды ударил коня плетью по животу. Гыр-ат взвился ввысь…

…дважды хлестнул коня плетью. Взвился Гыр-ат в небо, перелетел стену крепости. А за ней был ров шириной в пятнадцать гезов. Перелетел он и над рвом и опустился в пяти гезах за ним, разметав копытами камни. И вот уже Гёроглы далеко — летит на Гыр-ате, помахивая плетью… и т.д.

Думы Малороссии

Странно, но ни в одной малороссийской думе, воспевающих Запорожское и Донское казачества, нагайка не упоминается ни разу. «Казак Голота», «Побег братьев из Азова», «Маруся Богуславка», «Самойло Кошка», «Ивась, вдовий сын», «Коновченко»
«Хмельницкий и Барабаш», «Корсунская победа» — это малая часть эпоса малороссийского народа и запорожского казачества, многие песни которого заканчиваются словами:
«… Утверди, боже, людей наших,
Христианских, Войска Запорожского, Донского,
Со всею чернью днепровскою, низовою,
На многая лета, По конец света!»
Видимо у малороссов нагайка не считалась чем-то особенным и не была всегда под рукой как у степных народов. Хотя сами «думы» дают достаточное представление о людях и нравах той поры, когда эти песни сочинялись.

Сказки Тихого Дона

«КАЗАК ЧИГИН»

…Вдруг двери отворяются, вбегает туркеня, на колени бух. Ноги Чигину целует. Прощения просит. «Эх, отходить бы тебя плеточкой, чтоб любо-дорого, до свежих веников не забыла бы, – думает казак…

«МИТЯЙ – КАЗАК БЕЗСТРАШНЫЙ»

…Чует Митяй, что-то тревожит его, не по себе ему чего-то. Оглянулся, а сзади на крупе Страх присел и ухмыляется. Выхватил Митяй нагайку и проканифолил Страха от души.
– Размякни маленько, отдышись…

…После того, как Митяй нагайкой проканифолил Страха, забился он в самые что ни на есть калюки, охает-стонет: «И что же это на белом свете такое происходит».
Вырвал у Смерти косу. Сломал. Нагайку из-за голенища вытащил. Да как ее оттянет. Да раз, да два. Отлупцевал Смерть. Страх видит такое дело. В бега ударился. А за ним Смерть. Грозится, ты, мол, еще у меня наплачешься. Гляди, наведаюсь.
– Приходи, – говорит Митяй. – Нагаечкой проканифолю. Отлегнет тебе маленько…

«ПЕГИЕ КОНИ»

…Ударил по коню плетью и поскакал вперед, а за ним есаулы. И пошли вот с тех-то самых пор пегие, на вид неказистые, зато выносливые и крепкие на ноги кони…

«ШАШКА-САМОРУБКА»

…Осерчал отец, усы крутит, снял со стены нагайку и не один раз ею Ванюшку по спине вытянул, поучил. Мать же потихоньку слезы ронит, уголком листового платка, чтобы казак ее не заметил, глаза утирает. Отец Ванюшку нагайкой охаживает, а он все знай по-прежнему на своем стоит.
– Отпусти, отец, поеду я по свету гулять, свое счастье искать да заветную шашку-саморубку, что Степан Тимофеевич Разин в Кавказских горах схоронил…

В приведенных цитатах из Донских сказаний нагайка по большей части выступает как символ власти и орудие наказания, а не только как средство управления конем. То есть тут видно совершенно другое отношение к ней чем у восточных степных кочевников или западных соседей – малороссов.
Конечно, собрать все произведения народного эпоса в котором упоминается нагайка это огромный труд. Думаю, что какой-то филолог может защитить диссертацию по этой теме если, конечно, не упустит время для сбора еще не забытых сказок в глубинке Тихого Дона.

Хорунжий А.Н.Тильченко